Пол там был застелен газетами, причем большинство из них было уже давно
запрещено - видимо, в этой квартире сохранились подшивки. Видны были и
другие следы прежней жизни - на стене висел прелестный турецкий ковер, а под
ним стоял секретер в разноцветных эмалевых ромбах - при взгляде на него я
сразу понял, что тут жила благополучная кадетская семья. У стены напротив
помещалось большое зеркало. Рядом висело распятие в стиле модерн, и на
секунду я задумался о характере религиозного чувства, которое могло бы ему
соответствовать. Значительную часть пространства занимала огромная кровать
под желтым балдахином. То, что стояло на круглом столе в центре комнаты,
показалось мне - возможно, из-за соседства с распятием - натюрмортом с
мотивами эзотерического христианства: литровка водки, жестяная банка от
халвы в форме сердца, ведущая в пустоту лесенка из лежащих друг на друге
трех кусков черного хлеба, три граненых стакана и крестообразный консервный
нож.
Возле зеркала на полу валялись тюки, вид которых заставил меня подумать
о контрабанде; пахло в комнате кисло, портянками и перегаром, и еще было
много пустых бутылок. Я сел за стол.
Вскоре скрипнула дверь, и вошел фон Эрнен. Он снял кожанку, оставшись в
подчеркнуто солдатской гимнастерке.
- Черт знает что поручают, - сказал он, садясь, - вот из ЧК звонили.
- Ты и у них работаешь?
- Избегаю как могу.
- Да как ты вообще попал в эту компанию?
Фон Эрнен широко улыбнулся.
- Вот уж что легче легкого. Пять минут поговорил с Горьким по телефону.
- И что, сразу дали маузер и авто?
- Послушай, - сказал он, - жизнь - это театр. Факт известный. Но вот о
чем говорят значительно реже, это о том, что в этом театре каждый день идет
новая пьеса. Так вот теперь, Петя, я такое ставлю, такое...
Он поднял руки над головой и потряс ими в воздухе, словно звеня
монетами в невидимом мешке.
- Дело даже не в самой пьесе, - сказал он. - Если продолжить это
сравнение, раньше кто угодно мог швырнуть из зала на сцену тухлое яйцо, а
сейчас со сцены каждый день палят из нагана, а могут и бомбу кинуть. Вот и
подумай - кем сейчас лучше быть? Актером или зрителем?
Это был серьезный вопрос.
- Как бы тебе ответить, - сказал я задумчиво. - Этот твой театр слишком
уж начинается с вешалки. Ею же он, я полагаю, и кончается. А будущее, - я
ткнул пальцем вверх, - все равно за кинематографом.
Фон Эрнен хихикнул и качнул головой.
- Но ты все же подумай над моими словами, - сказал он.
: 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16
